Менялы - Страница 103

103

Паттертон был ошеломлен. Он тяжело опустился на стул:

– Дела «СуНатКо» действительно так плохи? Ты уверен?

– Неужели вы думаете, что, если бы я не был уверен, я вел бы себя подобным образом? Неужели вы не видите, что я даю вам шанс спасти хоть что-то в преддверии неизбежной катастрофы? – Алекс указал на свои часы. – С момента открытия биржевого рынка прошел уже час. Джером, снимите трубку и отдайте это распоряжение.

Лицо президента нервно подергивалось. Не будучи ни сильным, ни решительным, он, скорее, реагировал на ситуации, а не контролировал их. Он всегда поддавался нажиму – в данном случае оказанному Алексом.

– Ради всего святого, Алекс, ради тебя самого, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Паттертон протянул руку к одному из двух телефонов, стоявших около стола, замер в нерешительности и наконец снял трубку. – Мне Митчела из кредитного… Нет, я подожду… Митч? Это Джером. Слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты немедленно отдал приказ на продажу всех наших акций «Супранэшнл»… Да, продажу. Всех до единой. – Паттертон выслушал ответ, затем нетерпеливо воскликнул:

– Да, я знаю, что произойдет на рынке, как и то, что цена уже падает. Я видел вчерашние квоты. Мы понесем убытки. И тем не менее будем продавать… Да, я знаю, что так не делается. – Он взглянул в глаза Алексу, как бы ища поддержки. Рука, сжимавшая телефонную трубку, дрожала. – Нет у нас времени на заседания. Так что не мешкай! Не теряй… – Слушая, Паттертон поморщился. – Да, ответственность я беру на себя.

Повесив трубку, Паттертон налил и осушил стакан воды.

– Ты все слышал, – сказал он Алексу. – Акции уже поползли вниз. Наша продажа ещё больше собьет цену. Мы понесем большие убытки.

– Ошибаетесь, – поправил его Алекс. – Убытки понесут наши клиенты – люди, оказавшие нам доверие. В случае промедления убытки были бы ещё больше. Впрочем, мы и сейчас рискуем. Через неделю Комиссия валютно-финансового контроля может признать продажу акций недействительной.

– Признать недействительной? Почему?

– Они могут заявить, что мы скрыли информацию, которая могла бы остановить скупку акций.

– Какую ещё информацию?

– Что «Супранэшнл» на грани банкротства.

– О Господи! – Паттертон встал из-за стола и отвернулся. – «СуНатКо»! Боже правый, «СуНатКо»! – Вновь повернувшись к Алексу, он спросил требовательным тоном:

– А как насчет нашей ссуды? В пятьдесят миллионов.

– Я проверил. Кредит почти полностью выбран.

– А страховой баланс?

– Там меньше миллиона.

Наступило молчание, затем Паттертон глубоко вздохнул. Внезапно он стал спокоен.

– Ты говорил, что располагаешь серьезными фактами. Ясно, что ты что-то знаешь. Есть смысл ввести меня в курс дела.

– Будет проще, если вы прочтете вот это. – Алекс положил президенту на стол отчет Джэкса.

– Потом прочту, – сказал Паттертон. – А сейчас ты мне растолкуй, что к чему.

Алекс рассказал о том, что Льюис Д'Орси передал ему, какие ходят слухи о «Супранэшнл», и о своем решении нанять следователя, Вернона Джэкса.

– В целом все сходится, – заключил Алекс. – Вчера вечером и сегодня утром я кое-кому позвонил, чтобы уточнить отдельные выводы Джэкса. Они подтверждаются. Дело в том, что все эти факты, если постараться, можно было обнаружить давно, просто никто этим не занимался и до сегодняшнего дня не собрал в одно целое разрозненные кусочки головоломки. Помимо всего прочего, Джэкс докопался до конфиденциальной информации, включая документы…

– Ну хорошо, хорошо, – перебил Паттертон капризным тоном. – Бог с ним. В чем суть?

– Суть в четырех словах: у «Супранэшнл» нет денег. За последние три года корпорация понесла колоссальные убытки, но удержалась на плаву благодаря своему престижу и кредитам. Для выплаты долгов понадобился громадный заем; затем ещё один, чтобы погасить уже этот долг; потом ещё и еще. У них нет реальных денег.

– Точно так же распалась «Пени централ», – задумчиво произнес Паттертон. – Все думали, что их акции самые надежные, как акции «Ай-Би-Эм» или «Дженерал моторе». А в один прекрасный день как гром среди ясного неба «Пенн централ» оказалась под опекой, перестала существовать.

– Добавьте к этому ещё несколько крупных банков.

Обоим пришла в голову одна и та же мысль: следом за «Супранэшнл» не окажется ли в списке «Ферст меркантайл Америкен»?

Красное лицо Паттертона побледнело.

– Что с нами будет? – умоляюще спросил он Алекса. На сей раз – никакого начальственного тона. Президент банка отчаянно искал поддержки у своего более молодого помощника.

– Многое зависит от того, как долго продержится «Супранэшнл». Если она будет оставаться на плаву ещё несколько месяцев, то, возможно, на нашу сегодняшнюю продажу акций никто не обратит внимания, и не будет тщательного расследования нарушений акта «Федерального резерва» о займах. Если же они развалятся быстро, нам грозят серьезные неприятности: Комиссия валютно-финансового контроля предъявит нам обвинение в сокрытии информации, ревизионная комиссия – в злоупотреблении вверенными нам средствами, а «Федеральный резерв» – в нарушении акта о займах. Вряд ли надо напоминать о том, что мы наверняка потеряем пятьдесят миллионов долларов, а вы сами знаете, какова была наша декларация о прибыли на нынешний год, а посему рассвирепевшие держатели акций будут требовать отсечения чьей-нибудь головы. И в довершение ко всему директорам может быть предъявлен иск.

– Боже! – пролепетал Паттертон. – Боже правый! – Он достал носовой платок, отер лицо и яйцевидную лысину.

103