Менялы - Страница 118

К оглавлению

118

– И что ты по этому поводу думаешь?

– То же, что и ты.

– Подожди, – сказал он. – Здесь Нолан.

Уэйнрайт слушал, подавшись вперед. Он выпрямился и тихо произнес:

– Нуньес похитили. Это очевидно.

– Кто?

– Кто-то из компании «Двух семерок». Вероятно, теперь они возьмут Истина.

– Думаете, они привезли её в этот клуб?

– Нет. Вряд ли. Она где-то в другом месте.

– Можете предположить, где?

– Нет.

– И ребенок там же?

– Боюсь, что да. – В глазах Уэйнрайта отразилась боль. – Алекс, мне очень жаль.

– Вы нас в это втравили, – с сердцем сказал Алекс, – так теперь, ради всего святого, вызволяйте Хуаниту и девочку!

Уэйнрайт сосредоточенно заговорил:

– Прежде всего необходимо выяснить, есть ли у нас шанс предупредить Истина. Если мы сумеем его оттуда вытащить, он может подсказать нам, где девушка. – Он раскрыл блокнот и уже тянулся к другому телефону.

Глава 20

Все произошло так быстро и так неожиданно – дверцы захлопнулись, и большой черный лимузин тронулся с места, – что Хуанита даже не успела закричать. Шестое чувство подсказывало ей, что момент упущен, но все же она крикнула: «Помогите!» Последовал жестокий удар кулаком в лицо, после чего чья-то рука в перчатке зажала ей рот. Услышав, как Эстела закричала от ужаса, Хуанита продолжала сопротивляться, пока её не оглушил второй удар кулаком.

* * *

Было раннее, свежее ноябрьское утро, и день начался, как обычно. Хуанита с Эстелой вовремя позавтракали и по черно-белому портативному телевизору посмотрели выпуск «Новостей» Эн-би-си. В 7.30 – как всегда – они вышли из дому, Хуанита должна была успеть отвести Эстелу в детский сад и не опоздать на автобус. Она любила утро – начинать с Эстелой новый день было для неё огромной радостью.

Уже на улице Эстела ускакала вперед, крикнув Хуаните; «Мамочка, я не наступила ни на одну полоску!» Хуанита улыбнулась – они часто играли в эту игру: надо было пройти по тротуару, не наступая на трещины. И тут краем глаза Хуанита заметила лимузин с затемненными окнами и открытой задней дверцей. Эстела поравнялась с машиной и кто-то, сидевший на заднем сиденье, с ней заговорил. Эстела подошла ближе. И тут из машины высунулась чья-то рука и втащила девочку внутрь. Хуанита бросилась к автомобилю. Сзади к ней приблизился человек, которого она не видела, и грубо толкнул Хуаниту вперед – она упала прямо на машину, больно ударившись коленками. Прежде чем она успела опомниться, её втащили в лимузин и толкнули на пол, рядом с Эстелой. Дверцы захлопнулись, и машина тронулась с места.

Хуанита пошевелилась. Острая боль пронзила голову. Она застонала.

– Слушай, сука! – сказал чей-то голос. – Еще раз вякнешь, мало не покажется. И не думай, что снаружи тебя кто-то увидит. В машине зеркальные стекла.

Хуанита лежала неподвижно, пытаясь сосредоточиться и побороть панический страх. В машине было трое мужчин – двое на заднем сиденье и один впереди. Куда их везли? И почему? Хуанита ни секунды не сомневалась, что ответ на второй вопрос связан с Майлзом. Случилось то, чего она так боялась. Она понимала, что ей грозит смертельная опасность. Но, Господи, при чем же тут Эстела? Тельце Эстелы содрогалось от отчаянных рыданий. Хуанита попыталась обнять и успокоить дочку.

Другой голос, видимо, принадлежавший водителю, проговорил:

– Лучше заклеить им рты и завязать глаза.

Хуанита почувствовала какое-то движение и услышала звук разрываемой ткани.

– Пожалуйста, не надо! Я…

Договорить она не успела – кусок широкой клейкой ленты запечатал ей рот. В следующее мгновение на глаза была наброшена темная повязка, тугим узлом стянутая на затылке. Руки ей заломили за спину и связали. Веревка врезалась в запястья. Пыль, покрывавшая пол, забивала нос. Хуанита слышала, что такому же испытанию подверглась и Эстела. Ее охватило отчаяние. Глаза наполнились слезами бессильного гнева. «Будь ты проклят, Уэйнрайт! И ты, Майлз! Где вы сейчас?.. Как я могла согласиться.., допустить такое… О, почему? Почему?.. Пресвятая Дева, помоги мне! Или хотя бы защити Эстелу!»

Поездка казалась бесконечной. Примерно через час – может, меньше, а может, больше – автомобиль резко затормозил. Одновременно распахнулись дверцы, и Хуаниту грубо вытащили из машины, поставили на ноги и велели идти вперед. Спустя немного времени пол вдруг куда-то провалился, и она чуть не упала – её подхватили и поволокли вниз по лестнице. Лестница кончилась – опять надо было идти. Неожиданно её резко толкнули назад, и она упала на жесткий деревянный стул. Знакомый голос произнес:

– Снимите повязку и кляп.

Клейкую ленту бесцеремонно содрали с губ, это причинило новую боль. Повязка ослабла, и Хуанита зажмурилась от яркого света, бьющего прямо в лицо.

Она выдохнула:

– Ради Бога! Где моя… – Ее ударили кулаком.

– Помолчи, – сказал один из тех голосов, что она слышала в машине. – Запоешь, когда будет велено.

Тони Медведь Марино имел в жизни несколько пристрастий. Во-первых, то, что он называл «эротикой» – в его понимании это означало унизить женщину, полностью подчинить её себе, заставить почувствовать свою ничтожность. Во-вторых, петушиные бои – чем кровавее, тем лучше. И в-третьих, – забава наиболее безобидная – он любил зеркальные стекла. Зеркальное покрытие наносилось только с одной стороны, что позволяло ему наблюдать за происходившим, оставаясь незамеченным; зеркальные стекла были установлены в его машинах, рабочих кабинетах, тайных «берлогах» (включая «Две семерки»), а также в уединенном, тщательно охраняемом жилище. Здесь, в ванной и туалете, предназначавшихся для посетительниц женского пола, были установлены зеркальные стекла во всю стену.

118