Менялы - Страница 29

– Прибыль, джентльмены, – наша первейшая цель. – Хейворд заглянул в бумаги. – Позвольте мне развить мысль. Я полагаю, что банковское дело, да и бизнес вообще, слишком часто ставятся в зависимость от социальных и прочих проблем современной жизни. Как банкир, я полагаю, что это неверно. Мы должны оставаться в стороне от социально-политических явлений, они могут интересовать нас лишь в той степени, в какой отражаются на материальном благосостоянии наших клиентов. – Оратор позволил себе улыбнуться. – Думаю, что подобная точка зрения, высказанная публично, вызвала бы множество нареканий. Я бы никогда не решился произнести это вслух в каком-либо другом месте. Однако в нашем кругу, где принимаются реальные решения и определяется реальная стратегия, скажу: я убежден, что такой подход наиболее реалистичен.

Кое-кто из директоров одобрительно кивнул. Один – в сердцах ударил кулаком по столу. Другие, в том числе Леонард Кингсвуд, сохраняли полную невозмутимость.

Значит, размышлял Алекс Вандерворт, Роско Хейворд решил открыто пойти на конфронтацию, объявить войну его взглядам. И действовал он сознательно: все, сказанное Хейвордом до сих пор, полностью противоречило убеждениям как Алекса, так и Бена Росселли, который в последние годы взял курс на либерализацию банка. Ведь «ФМА» включился в общественную деятельность по воле Бена, причем не только на уровне города, но и штата – свидетельством тому являлся проект «Форум-Ист». Но Алекс не питал иллюзий. Далеко не все члены совета одобряли или даже соглашались с политикой Бена – они-то и будут поддерживать жесткую, сугубо деловую линию Хейворда. Вопрос заключался в том, насколько сильна группа сторонников жесткой линии?

Правда, с одним утверждением Роско Хейворда Алекс был полностью согласен: «Наше заседание является закрытым.., где принимаются реальные решения и определяется реальная стратегия».

Ключевое слово – «реальные».

Позже держателям акций и широкой публике будет подсунута убаюкивающая, подслащенная версия банковской политики, но здесь, за закрытыми дверями, вещи назывались своими, истинными именами. Вот почему директора должны быть осмотрительны и уметь держать язык за зубами.

– В качестве примера, – продолжал Хейворд, – приведу церковь, где я являюсь прихожанином и принимаю участие в социальной благотворительности. В шестидесятые годы наша церковь жертвовала деньги на социальные нужды, затрачивала время и усилия главным образом на улучшение условий жизни черного населения. Отчасти это происходило под давлением общественного мнения, отчасти потому, что некоторые прихожане считали это своим долгом. И постепенно наша церковь превратилась в агентство по социальным вопросам. Однако через некоторое время группа прихожан, решив, что подобная деятельность является неуместной и что пора вернуть церкви её истинное предназначение, взяла бразды правления в свои руки. Благодаря этому церковные богослужения – то есть то, ради чего и была создана церковь, – стали проводиться подобающим образом; социальной же пускай занимаются правительство и соответствующие учреждения.

Алекс никак не мог согласиться с утверждением о «неуместности» социальной благотворительности в лоне церкви. Интересно, что думают по этому поводу другие директора?

– Как нашему банку добиться максимальной прибыли? Начну от обратного – что лишит нас прибыли, – продолжал Роско.

Мы останемся без прибыли, если будем участвовать в программах, которые при всем величии их целей либо финансово не обоснованы, либо обрекают банк на получение низкого процента интереса в течение многих лет. Понятно, что я имею в виду бесприбыльное жилищное строительство. Лишь самая минимальная часть банковских фондов должна выделяться под те виды закладных, которые приносят низкий доход.

Другой способ лишить себя прибыли – это идти на уступки и смягчение условий при предоставлении займов, например, бизнесменам из так называемых национальных меньшинств. Сегодня банки подвергаются сильному давлению общественного мнения, которому мы должны противостоять, руководствуясь отнюдь не расистскими предубеждениями, а деловой прозорливостью. Я за то, чтобы по возможности выдавать ссуды представителям национальных меньшинств, но условия и требования должны оставаться теми же, что и для всех остальных.

Нам также не следует чрезмерно беспокоиться по поводу туманных проблем защиты окружающей среды. Не наше дело судить о том, как клиенты ведут свои дела относительно экологии; для нас главное, чтобы были «здоровы» их финансы.

Короче говоря, мы лишим себя прибыли, если будем филантропами, судьями или тюремщиками для своих ближних.

Конечно, время от времени не возбраняется поддерживать такие социальные инициативы, как дешевое жилье, реабилитация города, улучшение окружающей среды, сохранение ресурсов и так далее, но делать это при помощи голоса. В конце концов наш банк имеет и влияние и престиж, которые мы можем использовать без материального ущерба для себя. Допустимы даже символические денежные пожертвования; тем более что у нас есть отдел информации и связи с общественностью, который сумеет оповестить широкие массы о нашей благотворительной деятельности, – он усмехнулся, – а порой и преувеличить её значение. Но для получения настоящей прибыли мы должны сосредоточить свои усилия на другом.

«Одно достоинство в выступлении Хейворда неоспоримо, – думал Алекс Вандерворт, – он предельно четко сформулировал свою позицию. Его речь била чем-то вроде откровенной декларации. Умно, если не сказать цинично, просчитанной от начала до конца.